Арму

Клев был совершенно безумный, казалось, голодные хариусы обгрызли даже кожаные ботинки у забродников. Тонкое нахлыстовое удилище стонало и гнулось в борьбе с очередной рыбиной. Каждый заброс завершался сильным рывком, словно рыбы тут больше, чем воды в реке.

Перемазанный в рыбьей крови и слизи, я полностью отдался во власть рыбацкого азарта, отвлекшись от переживаний сегодняшнего дня. Рыба, рыба, рыба... Рыба яростно хватала снасть прямо в полете, хариусы выпрыгивали из воды, демонстрируя переливающиеся в полумраке тела. Лишь наступившая ночь прекратила эту рыболовную оргию.

Еще не видя нашей стоянки, но не услышав привычного гула голосов, я заподозрил неладное. Обхватив руками увесистый пакет с рыбой, брел я все медленнее, в силу скверной привычки предполагать всегда самое худшее, рисуя в воображении жуткую картину окровавленных тел, растерзанных рассвирепевшим монстром.

Страх вновь накатывался знакомой волной, но чем медленнее я шел, тем слабее было это странное ощущение. Казалось, паводок из первобытного ужаса спадает и мне нужно лишь не очень спешить, чтобы не погружаться в него с головой. Впрочем, когда я достиг нашего бомжевища, волосы на этой самой голове едва не поседели.

Товарищи неподвижно лежали вокруг костра в достаточно мирных позах, дружный храп свидетельствовал о том, что они живы. Расстеленная перед Асей скатерть была пуста, наконечники исчезли. Я растолкал кого-то из мужиков: «А чего все спать завалились, рыбу-то жарить будем?». Ответ меня поразил: «Да что-то притомились, а вроде не пили совсем, странно. Только вот этих алкашей в лодках спровадили и сами попадали». «Каких еще алкашей?». «Так ты же сам видел, Серега этот их все остаться порывался». «Думаю, дойдут по темноте, луна вон светит».

Дальнейшие осторожные расспросы подтвердили мои подозрения — никто из товарищей абсолютно не помнил событий прошедших суток. Лишь случайное открытие, что сегодня уже пятница, вызвало в них легкое замешательство. Впрочем, вопрос разрешился стандартной фразой, дескать, счастливые часов не наблюдают.

Ночь прошла спокойно. На утро мы отчалили, покинув зловещий берег в поисках новых приключений. При этом, похоже, я единственный, кто волей случая сохранил в себе весь груз воспоминаний об этих необычайных событиях. Подозреваю, что кто-то или что-то, лишившее моих попутчиков памяти, просто не умело считать до восьми и в борьбе за сохранение тайны затерянного берега Арму про еще одного очевидца просто забыли.

Не думаю, что если бы я начал рассказывать тогда своим друзьям о живущем в пещере Йети по имени Вася, в столь эксцентричной и умудренной опытом компании меня сочли бы сумасшедшим. Нет, вполне вероятно, что и выслушали бы и не стали бы спорить. Но неизвестно, как отразился бы на рассудке товарищей мой рассказ, наложенный на стертые в их мозгу воспоминания. Нет, я смолчал. Я молчал все эти долгие годы, то не желая ажиотажа вокруг тщательно спрятавшегося от нашего мира Васи, то сомневаясь, а не пригрезилась ли мне сия невероятная история.

Возможно, сам Вася с подругой и своим подросшим мохнатым сыном живут все там же на берегах Арму, насылая волны страха и стирая воспоминания у излишне докучливых рыбаков, коими ныне полны те таежные места. Сам же я не удержался  и в итоге поведал эту историю миру, да простят меня те, о ком я разболтал, и да не обидятся те, о ком я умолчал.

Все совпадения с реальными именами и событиями прошу считать случайными, суждения — ложными, а выводы — абсурдными.

Хайшеньвэй, октябрь 2031 года.